«Настройщик книг» (внеконкурсный).
2
В роду Мишки все были настройщиками – и отец, и дед, и прадед, и все остальные пра-пра-пра… И поэтому никто, в том числе и сам Мишка, не сомневался, что и он тоже будет настройщиком (и хозяином книжного салона «Мир приключений»(с), который создал еще его дед, Семен Семенович).
Сам Семен Семенович от дел давно отошел, доверив управление салоном сыну, а свободное время посвящал внуку и немногим, тщательно отобранным, клиентам, в основном сплошь своим ровесникам - бывшим директорами средней руки банков да владельцам небольших, «широко известных в узком кругу» специалистов фирм. С молодыми работал изредка, и только после долгих уговоров сына, что де этот клиент – не рядовой, что с ним связаны особые перспективы салона, и надобно его «приворожить» - и наотрез отказывался работать с ними постоянно, какими бы «перспективными» те ни были.
Свой кабинет он обставил уютной старинной, еще ХХ века, мебелью, напрочь изгнав из него всякую электронику – дед работал, как он сам любил говорить, «по старинке» (хотя уже первые настройщики не мыслили себя без кучи сканеров, анализаторов и прочих синтезаторов психоматриц), ведя с клиентами неторопливые беседы за чашечкой хорошего кофе с хорошим коньячком. В такие часы вход в его кабинет был заказан всем, даже родному сыну – кроме внука.
Когда-то эти разговоры казались Мишке невыразимо скучными – забежав к деду поздороваться, Мишка героически высиживал «вежливую минуту» и убегал к молодым настройщиками. У них вовсю гремел вечно модный среди настройщиков старинный рок и можно было от души «постебаться».
Но чем старше становился Мишка, тем дольше он задерживался у деда. Работа молодых настройщиков была Мишке ясна и понятна – при желании он мог бы даже заменить кое-кого из них. Но то, что делал дед, и правда, больше походило на «привораживание».
«Разговор шел неторопливый и вроде бы ни о чем. Вспоминали молодость и ругали наследников, которые и делают все не так и скоро пустят весь нажитый капитал по ветру; похвалили кофе и коньячок и переходили на погоду и на политиков, их тоже ругали; наперебой вспоминали общих знакомых и качали головами, что вот и этого уже нет, да и того тоже. А руки деда в это время листали книгу, придерживали одни страницы, а другие перелистывали торопливо и небрежно, как бы и не заслуживающие никакого внимания. Когда же беседа подходила к концу, дед протягивал книгу собеседнику и произносил:
- Ваш Фейхтвангер, сударь!
- Семен Семенович, да когда же Вы и успели-то! – всплескивал тот руками. – Колдовство, право слово, колдовство!
- Нет, дед, я прусь от вашей куртуазности! – ошарашено говорил Мишка, когда за клиентом закрывалась дверь». («Настройщик книг»)
У Мишки была куча приятелей и двое настоящих друзей. Дед был больше, чем настоящий друг. Он был… в общем, он был дед, а лучше я объяснить все равно не сумею. Если рядом был дед – пусть хотя бы просто сидел, или занимался какими-нибудь своими делами – тогда у Мишки получалось все, за что бы он ни брался.
И еще у них с дедом была Тайна. Тайна от всех, Тайна только для них двоих. Если бы о ней узнал кто-то третий, да невзначай проболтался четвертому, и тайна эта как-то дошла бы куда не надо … Короче, и дед, и отец лишились бы своих лицензий настройщиков навсегда. А Мишке не видать бы ее, как своих ушей. Разве что в зеркале или во сне.
Потому что это были книги . Те самые книги. Напечатанные на бумаге. И не только пластиковой, но даже и деревянной. (Когда-то, давным-давно - три года назад! – Мишка представлял себе книгу на деревянной бумаге как высоченный штабель из досок. Листать такую книгу пришлось бы вдвоем, а то и вчетвером. Во дурачок же он был!)
Ненастроенные книги были доступны всякому – плати за лицензию (и нехило) да качай себе из Библиотеки. Только какой же придурок будет читать ненастроенную-то книгу? Вот от настроенной книги – кайф такой, что крышку напрочь сорвать может! А от ненастроенной удовольствия – как я…и об раму велосипеда. Это вам любой правильный пацан скажет.
Только теперь Мишка знал, что это неправда.
Книги хранились в кабинете у деда, в потайном шкафу. С некоторых пор у Мишки появилась здесь своя полка, на которую потихоньку перекочевали Носов и Твен, Лондон и Даррелл, Крапивин и Булычев… Да, все они были в Библиотеке, якобы ненастроенные, якобы такие, какими их когда-то напечатали на бумаге – только теперь-то Мишка видел, как чудовищно они искажены.
- Они не запрещены, что ты, вовсе нет! Просто как-то вдруг, - дед сказал это «вдруг» по-особенному, помогая себе коротким, резким взмахом руки, - оказалось, что почти все они заражены какими-то вирусами – опасными для человека, опасными для пластмассы… Врачи забили тревогу – возможны эпидемии! могут пострадать дети! завтра будет поздно! («Настройщик книг»)
|